2015 год. Сооснователь градостроительного бюро Master’s Plan Юлия Зубарик узнала о внезапной смерти своего партнера по бизнесу. Чувство глубокой печали смешивалось с состоянием неопределенности: в одночасье под вопросом оказалась судьба команды, проектов и всего того, за что Юлия отвечала вместе со своим единомышленником. Сомнения породили большой соблазн распустить бюро и начать карьеру в любой другой аналогичной структуре.
Маятник этих размышлений качнул в противоположную сторону супруг Юлии, Роман: «Мнимый выбор, который якобы имеет место, в действительности отсутствует. У тебя есть только один вариант, и в глубине души ты уже знаешь, какой». В этот момент Юля впервые ощущает себя предпринимателем и лидером, которому предстоит вести за собой команду, в прямом смысле создающую города.
Борис Милованов: Сегодня наша гостья – предприниматель Юлия Зубарик. Юля, добрый день.
Юлия Зубарик: Привет, Борис.
Борис Милованов: Начнем с гипотезы. Как звучала гипотеза, на которой был основан ваш актуальный бизнес?
Юлия Зубарик: У нас бизнес в градостроительной сфере. Важно понимать, что на этой стадии проектирования планируется территория, а архитектурные проекты зданий разрабатываются после нашей работы. Мы, градостроители, работаем с землей и планируем, что будет размещено на той или иной территории: какие кварталы, дороги, социальная инфраструктура, рабочие места. Другими словами, мы рисуем карту города, района, квартала или участка, если он находится в собственности или в аренде у девелопера.
Наша компания была создана в 2011 году. Это был переходный период: раньше вся идеология градостроительной деятельности всегда лежала только в поле государства, в данном случае – правительства Москвы. Градостроительные проекты могли разрабатывать только проектные городские институты, такие как «НИПИ Генерального плана Москвы». Кстати, я считаю это учреждение своей альма-матер: там я начинала работать, много знаний получила.
Когда эти институты вдруг перестали быть монополистами, мы с моим партнером Павлом решили, что мы тоже будем разрабатывать градостроительную документацию для девелоперов. Нашим УТП была клиентоориентированность, потому что институты тогда не умели общаться с девелоперами. Когда руководители проектов начали приходить в нормальную организацию, где их слушали и четко выпускали документацию, в соответствии с техническим заданием, для них это был бальзам на душу. У них ведь тоже есть KPI, поэтому им нужно быстро и качественно выпустить градостроительную документацию.
Быть клиентоориентированным – это просто быть вежливым и понимать то, что хочет клиент. На этом тогда строилась наша гипотеза, но и сейчас мы такие же клиентоориентированные. Качество выполняемых нами работ не уступает уровню государственных институтов, а то и превосходит его.
Борис Милованов: Как быстро другие участники рынка поняли эту схему?
Юлия Зубарик: Небыстро.
Если не считать институтов, есть еще лишь две-три компании, которые занимаются разработкой градодокументации в Москве. Master’s Plan себя позиционирует как первое градостроительное бюро, потому что в 2011 году других таких коммерческих организаций не было.
После успешного закрепления в столице компания начала экспансию в регионы, которые тоже начали заниматься градостроительной деятельностью. Там появились разные программы, стали популярными мастер-планы КРТ. В регионах присутствуют и государственные институты, и локальные предпринимательские компании с такими же молодыми, бойкими, активными и талантливыми ребятами, как мы. Оказалось, в регионах конкурировать сложнее. Местные проектировщики поняли, что можно идти по пути Москвы: они учатся, глядя на опыт столицы.
Так как сейчас вся документация, любые красивые картинки и варианты подачи идеи есть в открытом доступе, я иногда сравниваю архитекторов и градостроителей с таксистами, которые ездят по навигатору, и им необязательно даже знать город.
Борис Милованов: Вы учились на маркетолога и при этом одновременно работали в «НИПИ Генплана», то есть сразу не по специальности. Как так получилось?
Юлия Зубарик: Моя судьба всегда ведет меня за руку, за что я ей благодарна. Любой поворот приводит к замечательным, интересным событиям. Я, учась на заочном отделении, работала администратором в салоне красоты, и наша клиентка попросила меня заменить на две недели секретаря у ее шефа. Это был Сергей Борисович, тогда еще заместитель директора «Института Генерального плана города Москвы», который позже стал директором учреждения.
В итоге я проработала под его руководством четыре года, но не секретарем, а помощником по особым поручениям. Мне нужно было находить подрядчиков, которые разрабатывали градостроительную документацию для участков, потом сдавать ее заказчикам и согласовывать с органами исполнительной власти Москвы.
Все это делала я одна, это было интересное время. Причем я, когда только пришла в Институт, не отличила бы «градостроительство» от «архитектуры», то есть я даже с понятиями не была знакома. Сергей Борисович Ткаченко – это мой первый большой учитель, который многое мне дал.
Борис Милованов: Гуляя по Москве, можно увидеть стеклянное офисное высотное здание, а рядом будут стоять особняк XIX века, церковь, хрущевка, что-нибудь типа «Наутилуса»… И так выглядит весь центр. Не режет ли это глаз вам как градостроителю
Юлия Зубарик: Это называется эклектика. Мне она глаз не режет, я наслаждаюсь, ведь разнообразные здания позволяют изучить все исторические слои Москвы. Мы видим хорошие решения, неудачные попытки, абсолютные провалы, такие как «Наутилус». Здорово, что город настолько разный.
В одной статье про урбанистику на Bloomberg меня зацепила фраза: «Технологии развивают города. Но, если вы возьмете карту Нью-Йорка 50-летней давности, вы легко сможете по ней ориентироваться в городе». В Москве же нереально ориентироваться по карте 1970 года.
Москва меняется и перекраивается, как лоскутное одеяло, и это хорошо. Это дает городу больше возможностей, потому что это непрерывное развитие. Про Нью-Йорк так, к сожалению, не скажешь. Там как все застроили в прошлом веке, так уже ничего не поменяешь, небоскребы не снесешь.
Борис Милованов: Пробки на дорогах – это ошибка градостроительства?
Юлия Зубарик: Да.
Борис Милованов: Какие задачи стоят перед градостроительным бюро и что вы должны учитывать при их выполнении?
Юлия Зубарик: Я бы поделила задачи на среднеуровневые и верхнеуровневые. Последние, включающие борьбу с пробками и стратегическое развитие транспортного обеспечения, однозначно решает город. Я как бюро не беру на себя такую ответственность.
Когда бюро проектирует какую-то территорию в Москве, в Новой Москве или в другом городе, оно должно делать две вещи:
А) Учитывать стратегический каркас, то есть не только существующие, но и планируемые дороги;
Б) Предлагать транспортные решения, которые позволят вывозить тысячи новых жителей с этой территории в город.
Борис Милованов: Получается, этажность тоже вы определяете?
Юлия Зубарик: Абсолютно верно. Мы определяем этажность и контуры зданий, которые будут размещаться, а архитектор уже работает с фасадами и с планировками.
Борис Милованов: Лет 10–15 назад модно было заборы у обочины заменять на столбики, чтобы проницаемость появлялась. Это решение градостроителей или архитекторов?
Юлия Зубарик: Это урбанистика – еще более широкое понятие, чем градостроительство. Сюда входит вообще все: и благоустройство, и архитектура, и градостроительные решения, и экономика, что немаловажно.
Борис Милованов: Сергей Собянин, когда стал мэром Москвы, сказал, что выбор локации для Москва-Сити – это большая градостроительная ошибка. Вы бы согласились с этим?
Юлия Зубарик:
Я вам назову еще большую градостроительную ошибку – это Лондонский Сити. Там хуже, если честно. Откройте фотографии и посмотрите, как этот район смотрится с Темзы и с высоты птичьего полета.
Надо отдать должное Сергею Семеновичу за то, что он признал ошибку предыдущего руководства и исправил ее. А что сейчас плохого в Сити? Кому-то он нравится, кому-то не нравится. Конечно, там много бетона, но в целом этот район работает и растет.
Борис Милованов: А какой город, с вашей точки зрения, идеально выполнен в плане градостроительных решений?
Юлия Зубарик: Не должно быть идеальных городов, потому что любое идеальное не стремится к совершенству. А вообще я боюсь опять Москву назвать.
Борис Милованов: Тот город, из которого я приехал, выполнен по принципу параллельных и перпендикулярных улиц, как Санкт-Петербург. Мне было сложно привыкнуть к тому, что Москва круглая, а все улицы устроены треугольниками.
Юлия Зубарик: Это система, когда из центра города исходят лучи, называется радиальной.
Борис Милованов: Какие плюсы и минусы есть в одной и в другой системе?
Юлия Зубарик: Когда город выполнен перпендикулярными и параллельными улицами, как Нью-Йорк или Санкт-Петербург, это значит, что город изначально проектировался и по нему был выполнен генеральный план, в соответствии с которым реализовывалось строительство.
А такие города, как Москва, разрастались органично, и уже сами дороги подстраивались под это хаотичное развитие. Я люблю Москву и считаю, что это самый лучший мегаполис мира. И здесь действительно очень удобно.
Борис Милованов: Перейдем ближе к теме предпринимательства. Вы отчасти стали предпринимателем поневоле, и в тот период перед вами вставал вопрос, что делать: распускать бюро Master’s Plan или идти дальше. И сотрудники захотели идти дальше, правильно?
Юлия Зубарик: Да, это решение было принято в условиях глубокой печали. Через четыре года после создания бюро Master’s Plan мой партнер Павел внезапно скончался. Это был удар для меня: до этого я находилась за чьей-то спиной, у меня всегда были хорошие руководители-мужчины. Павел был для меня человеком с большой буквы, моим учителем или, как еще принято говорить, сэнсэем. При нем я занималась операционной деятельностью и принимала решения легко и непринужденно.
Когда я осталась одна, я вдруг ощутила, что эти решения больше не могут так приниматься, потому что теперь меня никто не выловит из пруда, условно говоря. Мне никто не поможет вылезти, если я в какую-то неприятную историю попаду или неправильное решение приму.
Кроме того, теперь я несу ответственность не только за себя, но и за других людей: свою команду, за свою компанию. Было тяжело принять это новое ощущение, будто теперь я стала взрослой. С этого момента я и почувствовала себя предпринимателем.
Борис Милованов: В чем предпринимательская составляющая в градостроительном бизнесе? Что инновационного туда можно привнести и какие новые бизнес-модели можно создать?
Юлия Зубарик: Сегодня градостроительство – это мультизадача: мы должны работать как инженеры, экологи, транспортники, маркетологи, экономисты, архитекторы и непосредственно градостроители.
А на завтра главная цель – поставить себе на службу искусственный интеллект. Параметрическое проектирование и генеративный дизайн сейчас аккуратно вползают в архитектурно-градостроительную среду. Я изучаю этот вопрос уже не просто с точки зрения любопытства, а с пониманием того, что рано или поздно кто-то придет и резко изменит весь рынок. И, похоже, надо возглавлять это движение.
Я провела опрос среди 10 самых модных активных архитектурных бюро и градостроительных компаний в Москве и выяснила, что никто не движется в сторону искусственного интеллекта. Все градостроители сейчас активно используют нейросети для визуализации работ, но это очевидно, ведь уже нет сферы, которая бы не использовала ИИ.
Следующий шаг – сделать так, чтобы проект выполнялся практически полностью нейросетями и немного корректировался архитектором.
Борис Милованов: Я как раз хотел спросить, не пробовали ли вы ради эксперимента дать нейросети задачу спроектировать план города?
Юлия Зубарик: Я не нейросети поставила такую задачу, а своей компании. Мы начинаем разбираться в теме ИИ и пытаемся понять, что с ним делать и как можно поставить его на службу. У Роберта Грина есть замечательная книга «48 законов власти». Один из законов гласит, что врагов надо держать к себе поближе, а еще лучше сделать из них друзей. И если изначально искусственный интеллект – это враг человека, то надо однозначно с ним работать и сделать из него себе помощника. Тут вариантов нет: или ты возглавишь, или тебя. В противном случае ты будешь все время догонять.
Борис Милованов: Крайне мало историй, когда люди из предпринимательства переходят работать в корпорацию. Получается, если человек однажды вкусил образ жизни бизнесмена, у него уже практически нет пути в найм. Почему так?
Юлия Зубарик: Здесь дело не в образе жизни, а в определенных ценностях, которые либо исконно заложены в человеке, либо приобретаются, когда он становится предпринимателем.
Первая ценность – это свобода своих действий. После того, как человек много лет принимал решения и брал ответственность за себя и за свой коллектив, ему сложно приходить в какую-то компанию, пусть даже это будет самая современная корпорация в России или за рубежом, и слушать то, что ему говорят другие.
Предпринимателю практически невозможно будет не относиться ко всему критически или скептически, не выражая свою точку зрения. Если же свое мнение постоянно озвучивать, могут начаться корпоративные разборки.
Борис Милованов: Насколько я знаю из ваших интервью, в вашем бюро у всех в коллективе есть право высказываться на равных. Получается, где-то и в найме можно выражать свое мнение.
Юлия Зубарик: Абсолютно верно. Все ребята, которые у меня работают, могут выйти из позиции найма в позицию предпринимателя. Но практически невозможно представить себе, что ко мне в компанию кто-то придет из позиции предпринимателя в найм.
Борис Милованов: Кстати, как вы относитесь к понятию «предприниматель в корпорации»?
Юлия Зубарик: Я слышала про такое. Одна девушка, которая работает в Intel, рассказывала, что там у всех предпринимательская позиция. Но, если честно, я даже не до конца разобралась, как это. Не совсем понимаю, как можно работать в корпорации и быть предпринимателем.
Борис Милованов: Это значит, что человек придумывает новые решения и внедряет их. То есть он делает все то же, что и обычный предприниматель, но только получает за это зарплату.
Юлия Зубарик:
Да, но предпринимательство – это же не только про внедрение инноваций, ведь это еще и про риск и ответственность. Например, любой человек на «предпринимательской» позиции в корпорации может написать заявление и через две недели уйти.
Я же, являясь акционером и генеральным директором своей компании, не смогу так сделать. Я не разгоню завтра офис и даже не закрою проекты: это невозможно. Это ответственность на всю жизнь.
Борис Милованов: В одном из интервью вы рассказывали, что возвращали в бюро несколько человек, которые уходили, а потом захотели вернуться. Для меня это выглядит так, что человек был чем-то неудовлетворен, походил по рынку, не нашел ничего лучше и вернулся с чувством разочарования, поумерив свои аппетиты. Не отравляет ли такой человек коллектив? Или я неправильно вижу ситуацию?
Юлия Зубарик: На самом деле мы все люди, и мы всегда что-то ищем. Смотреть направо и налево – это нормально. Я не могу заставить людей не глядеть по сторонам, поэтому даю им возможность попробовать другое и хорошо к этому отношусь. Люди возвращались обратно в бюро на те же позиции с возможностью сборки команды: с кем-то из них мы продолжаем работать, кто-то опять ушел.
Их временный уход не влияет ни на качество работы, ни на внутренние ощущения. Например, одна моя сотрудница ушла, а через полтора-два года вернулась и сделала отличную команду специалистов. Сейчас она в декрете, и я прекрасно понимаю, что она снова изменилась. Поэтому спокойно приму, если она не вернется. Люди очень непредсказуемы, и я прекрасно это понимаю.
Борис Милованов: Вы много времени тратите на образование. Где вы учились?
Юлия Зубарик: Если честно, я только в СКОЛКОВО училась, зато на многих программах: EMBA, MPS, LIFT, «Практикум». Кстати, на курсе LIFT, который ведет Андрей Владимирович Шаронов, один из модулей проходил в бизнес-школе IMD в Швейцарии, в Лозанне.
Борис Милованов: При записи на каждую программу у вас были насущные запросы или вы шли туда для общего развития?
Юлия Зубарик: У меня постоянно были запросы, а еще хочу поделиться одной мыслью на тему обучения. Я планирую идти на Килиманджаро с Андреем Евгеньевичем Волковым, а к его поездкам нужно готовиться: в них всегда есть интеллектуальная составляющая.
В этот раз для всех участников в качестве pre-reading, то есть произведения для прочтения перед началом путешествия, была выбрана книга об образовании – «Основы педагогики» Сергея Иосифовича Гессена. Я ее сейчас читаю и плачу.
Основная мысль, которую я для себя ухватила: истинная цель образования – сделать человека свободным. А моя главная ценность – это свобода. И заканчиваем учиться мы тогда, когда умираем. Обучение – это и есть настоящий путь к свободе.
Борис Милованов: А еще благодаря новым нейронным связям вы чисто с практической точки зрения продлеваете себе жизнь.
Юлия Зубарик: Да, чтобы быть всегда молодой.
Борис Милованов: Получается, вы не обучались градостроительству или архитектуре. Каково руководить творческим коллективом человеку без профильного образования
Юлия Зубарик: Одно время я из-за этого переживала, потому что мне казалось, что я как «свой среди чужих, чужой среди своих». Но на самом деле как раз для таких творческих людей нужен человек со структурным мышлением.
Первый момент: в нашей сфере авторство любого проекта принадлежит руководителю, даже если он, будучи архитектором и создателем компании, и пяти минут не посвятил работе над этой идеей. В бюро же автор проектов – это руководитель мастерских. То есть авторство принадлежит не Юлии Зубарик, а делится между руководителями мастерских и компанией.
Второй момент: я перестала чувствовать себя некомфортно во время участия бюро в международном конкурсе на пилотные кварталы реновации, когда Москва запустила этот проект. В финал вышло 20 архитектурных бюро, включая нас. Мы тогда зашли в консорциум с Рикардо Бофиллом и сдали свой проект, ожидая оглашения результатов.
Тогда же проходила «АРХ Москва» – московская выставка архитектуры и дизайна, на которой всегда присутствуют главный архитектор Москвы и мэр, то есть это ежегодный чек-поинт для всех, кто связан с этими сферами. Главной темой в 2019 году была выбрана реновация. Там делали экспозицию проектов, о которой я ничего не знала: нас просто запросили материалы в редактируемом формате DWG.
Я прихожу на эту выставку и млею от удивления: на «АРХ Москве» разместили портреты всех архитекторов двадцатки, которая вошла в финал международного конкурса.
Там было 19 мужских портретов и один женский – мой: из этих 20 компаний женское лицо было только у моего бюро. Я была поражена. В итоге я это приняла и ощутила как признание своих заслуг, в том числе перед Москвой.
Борис Милованов: Получается, архитектор и градостроитель – это больше мужские профессии?
Юлия Зубарик: Сейчас появляется много способных девушек и в одной профессии, и в другой, но ведь надо еще смотреть на общий процент предпринимателей. Например, на моем потоке программы «Практикум» девушек было 10–15%, не больше.
Борис Милованов: Вы потомственный предприниматель. Насколько эта потомственность играет роль в формировании предпринимательского мышления?
Юлия Зубарик: В детстве на меня, наверное, влиял тот факт, что у меня мама предприниматель. Она решила работать на себя, когда началась перестройка. Вскоре она уехала покорять Москву с тремя сотнями долларов и факсом – это уже хрестоматийная история в нашей семье, мама любит об этом рассказывать.
Я часто наблюдала, как мама работала, придумывала проекты, вокруг нее крутилось много людей. Она всегда была в активной жизненной позиции, и сейчас это не изменилось. Я уже сама почти 10 лет как предприниматель, но даже спустя столько времени иногда замечаю в себе те ее черты, которые улавливала в детстве. Надо отдать должное маме за то, что она часто брала меня на работу.
Я крутилась в этой среде с бумажками и факсами. Чтобы я не сидела без дела, она давала мне разные простые задачи: снять ксерокопии, переписать что-то, перепечатать на компьютере. Сейчас понимаю: там было, кому это делать, а мама меня занимала разной деятельностью, чтобы вовлечь в процесс. Может быть, поэтому мне так легко всегда было и в любой коллектив интегрироваться, и свой путь начать.
Сейчас я стараюсь закладывать предпринимательское мышление своему старшему сыну. Николаю 13 лет, и я уже замечаю явные звоночки будущего предпринимателя. Он уже разработал один маленький стартап, обучился, запустил его, заработал денег. Мы ждем, когда ему исполнится 14 лет: тогда он пойдет учиться в СКОЛКОВО на программу для подростков.
Я с ним много говорю про запуск проектов и про то, что иногда лучше закончить, если не получается, ведь это нормально. Недавно у Николая случился небольшой провал с одним проектом, и он вышел из него. Очень важно, что он нашел в себе силы сказать партнерам, что дальше продолжать работать над этой идеей он не будет.
Борис Милованов: Посоветуйте, пожалуйста, почитать какую-нибудь литературу, которая на вас повлияла.
Юлия Зубарик: Назову три книги из разных сфер. Первая книга будет в жанре нон-фикшн – это «Триумф города». Эдвард Глейзер написал потрясающее произведение, в котором рассказывает, что города – это лучшее изобретение человечества. Люблю такие публицистические книги, которые захватывают и читаются как роман.
Вторая книга – это «Природа зла» Александра Эткинда. Она, кстати, была выбрана как pre-reading для поступления на программу Master in Public Strategy в СКОЛКОВО. Там описывается история появления, создания и вовлечения человеком в экономический оборот обычных вещей, которые мы видим в жизни: от камня до нефти, от бриллиантов до кукурузы, от газа до пеньки для канатов, которая в Средневековье была практически единственным экспортным продуктом в России. Книга не толстая, но потрясающая.
И третья книга – это художественная книга Алексея Иванова «Бронепароходы». Это современная «Война и мир»: действие разворачивается в самом начале революции на Каме, и с плеядой персонажей происходят разные события. Я рекомендую ее не читать, а именно слушать как аудиокнигу, потому что ее озвучил Сергей Бурунов. Он имитирует разные голоса, и это слушается как спектакль.
Борис Милованов: Предпринимателями рождаются или становятся?
Юлия Зубарик: И рождаются, и становятся.
Если честно, пока я вынужденно не стала предпринимателем, я вообще не думала об этом, хотя у меня были предпосылки к такой деятельности и я росла в среде предпринимателей.
Борис Милованов: Получается, вы родились предпринимателем, а судьба в нужное время просто подтолкнула вас к этому.
Юлия Зубарик: Хорошо. Значит, ими рождаются, ведь для предпринимательства все-таки нужен особый талант.
Борис Милованов: Что самое важное в предпринимательстве?
Юлия Зубарик: Быть на острие атаки. Острие – потому что надо постоянно ловить тренды, быть актуальным. А атака – потому что у предпринимателей всегда происходит борьба, в том числе и с самим собой. У них все по кривой: то все хорошо, то все плохо, и так по кругу. Колебания таких состояний у предпринимателей могут происходить до 10 раз за день.
Им нужно всегда быть в активной позиции и смотреть по сторонам, расслабляться практически нельзя. А если предприниматель все же позволяет себе немного выдохнуть, то надо уметь сразу собраться.
Борис Милованов: Какие вам не нравятся черты в себе, мешающие быть предпринимателем?
Юлия Зубарик: Не могу сказать, что что-то не нравится. Я бы, скорее, чего-нибудь добавила: например, смелости.
Борис Милованов: Это «По уму» – подкаст о предпринимателях. До встречи в новых выпусках!
