Перед китайскими властями стоит проблема замедления экономического роста. Чтобы подстегнуть экономическую активность и достичь к 2021 году главной цели – умеренного процветания общества, – стране надо преодолеть несколько барьеров: инфраструктуру, цифровые технологии, устойчивость окружающей среды и человеческий капитал.
Несовершенство инфраструктуры, причем не только в КНР, но и в соседних странах, ограничивает эффективность логистики китайской внешней торговли. В то же время Поднебесная нуждается в более широком доступе к новым рынкам экспорта из-за избытка производственных мощностей. Другой барьер – тесно связанный с первым – разительный контраст между уровнями развития востока (имеющего выход к морю и глобально интегрированного) и запада страны. Не стоит забывать и об экологических аспектах процесса. Цена китайской экологической деградации – примерно 3,5% ВВП.
Самая критическая зона для роста экономики КНР – это, пожалуй, человеческий капитал и инновации. Стране угрожает ловушка среднего уровня доходов. ВВП на душу населения (по ППС) равен приблизительно 16 тыс. долларов, тогда как фатальная черта, по мнению экономистов, 17 тыс. долларов. По сути, КНР теряет конкурентное преимущество: средняя стоимость труда становится выше, чем в соседних странах. Для решения проблемы китайская экономика должна перейти к модели с большим акцентом на товарах и услугах с добавленной стоимостью и инновациях. Первый шаг – основательное повышение качества и эффективности рабочей силы.
Аморфный мегапроект
Справиться с задачей призвана уникальная китайская стратегия «Один пояс, один путь», анонсированная в 2013 году. Два ее главных элемента – Экономический пояс Шелкового пути (ЭПШП) и Шелковый морской путь (ШМП). На первый взгляд у ЭПШП два уровня. Во-первых, ему вменяется роль важного евразийского транспортного коридора, который связывает восток Поднебесной с Западной Европой (через порт Роттердама). Во-вторых, он состоит из ряда экономических коридоров с собственной инфраструктурой, которая строится на нескольких маршрутах. Северный начинается на северо-западе Китая и тянется до Западной Европы через Казахстан и Россию. Южный проходит через Центральную Азию и Ближний Восток. Третий соединяет страну с Индией, Бангладеш и Мьянмой. ШМП включает традиционный маршрут до Индийского океана через Малаккский пролив и предполагает смелую попытку соединиться с Северной Европой через полярное побережье России.
Такой была концепция вначале. Но, как часто бывает в Китае, на ранних этапах такие сложные стратегии оказываются несколько аморфными. Стратегия «Один пояс, один путь» не стала исключением: нет ни официального списка стран-участниц, ни информации о числе проектов. В результате КНР пока всячески дополняет и расширяет свою инициативу, а власти и экономисты со всего мира строят догадки.
На инфраструктурном уровне общий бюджет мегапроекта оценивается сегодня в умопомрачительные 890 млрд долларов. Он должен покрыть более 900 отдельных проектов, которые затрагивают 60 стран с совокупным населением свыше 4,4 млрд человек. Для управления этими средствами сформирована мощная финансовая инфраструктура в виде Азиатского банка инфраструктурных инвестиций (капитал – 100 млрд долларов) и Фонда Шелкового пути (40 млрд долларов). Жаждут внести лепту и китайские стратегические банки: Банк развития Китая, Экспортно-импортный банк Китая и Банк сельскохозяйственного развития Китая. В прошлом году Народный банк Китая (ЦБ) выделил им на проекты, предусмотренные стратегией, 82 млрд долларов. Кроме того, в инициативе будут задействованы средства Нового банка развития, неформально именуемого Банком БРИКС.
Альтернативная реальность
В апреле 2015-го председатель КНР Си Цзиньпин, находясь с государственным визитом в Пакистане, анонсировал первый инфраструктурный проект в рамках стратегии – строительство каротской ГЭС на 720 МВт. Фонд Шелкового пути вложит в нее 1,65 млрд долларов. Ее возведение завершится к 2020 году. Совокупный объем инвестиций в экономику Пакистана в рамках стратегии «Один пояс, один путь» уже достиг 40 млрд долларов, причем значительная часть вложена в энергетику и дороги.
Стратегия важна не только в инфраструктурном, но и в институциональном и макроэкономическом смыслах. В данный момент формируются два главных торговых блока: Транстихоокеанское партнерство и Трансатлантическое торгово-инвестиционное партнерство. Ни одно из них Китай в качестве участника не рассматривает. С этой точки зрения стратегия «Один пояс, один путь» потенциально создает альтернативную экономическую реальность, где Азия и ЕС – это одна площадка. Кроме того, стратегия важна как дополнение к Евразийскому экономическому союзу (ЕАЭС) – российской инициативе в области региональной интеграции. В мае 2015 года лидеры стран подписали официальное соглашение о скоординированном развитии ЕАЭС и ЭПШП. Из-за структурных различий и количества вовлеченных стран детальная работа над этим процессом еще продолжается. Тем не менее можно назвать ряд участков, где между двумя инициативами возможна синергия:
- единое торгово-инвестиционное пространство (как долгосрочная цель – зона свободной торговли);
- инфраструктура (создание мультирегиональной транспортной инфраструктуры);
- финансы (использование в двусторонней и многосторонней торговле национальных валют, формирование единого рынка акций и облигаций);
- отрасль инноваций (использование национального конкурентного преимущества для формирования высокопроизводительных мультинациональных производственных объектов и центров НИОКР).
Стратегия «Один пояс, один путь» имеет принципиальное значение в контексте международной торговли и международных инвестиций, особенно для китайско-российского бизнеса. При ее помощи Китай может на ближайшие несколько десятков лет установить платформу для сотрудничества как в политической, так и в экономической сфере. В этом смысле деловое сотрудничество с КНР будет сосредоточено на отраслях, важных с точки зрения ее внутреннего экономического роста.
Учитывая, какие направления развития входят в четверку ключевых для китайской экономики, среди наиболее значимых областей делового сотрудничества будут инфраструктура (в широком смысле, включая транспорт, энергетику и телекоммуникации), цифровые технологии высшего уровня (так или иначе связанные с инновациями и, что важнее, с «интернетом вещей»), кадровое развитие (включая услуги в сфере образования и объекты для НИОКР) и, наконец, устойчивое развитие (включая сектор деятельности, связанной с окружающей средой, и альтернативную, чистую энергию). Эти участки важны как для государственных, так и для частных компаний.
Эта платформа образует тесно связанное экономическое пространство с участием более 60 стран, которые китайская стратегия прямо или косвенно задействует в ближайшие 10 лет. В этом смысле их предприятиям, будь они государственными или представляющими СМБ, нужно выстроить свои планы в соответствии с ней. Иначе основная экономическая активность будет проходить без их участия.
